Приговоренные к реконструкции. Старой Москвы скоро не будет

Статья расположена по адресу: http://www.itogi.ru/paper2000.nsf/Article/Itogi_2000_07_28_171201.html

Невероятно энергичная строительная практика последнего десятилетия обернулась для Москвы потерей свыше полусотни охраняемых памятников архитектуры и почти тотальным уничтожением того, что называют «исторической средой». Это обычная, рядовая застройка XIX века, как правило, не имеющая самостоятельной архитектурной ценности, но формирующая привычный облик старой Москвы. Многие из этих зданий не так уж просты, как кажутся на первый взгляд. Из-за многочисленных переделок, искажений и общей неухоженности они зачастую имеют весьма непрезентабельный вид, однако, попав в хорошие руки, могли бы стать украшением города — самым уместным фоном для более заметных памятников зодчества.

Кроме того, среди рядовой застройки все еще прячутся незаурядные строения, в том числе скрытые поздней штукатуркой палаты допетровской эпохи — старейшие дома в городе. Как правило, истинная ценность таких памятников открывается уже в процессе работ по их сносу или реконструкции. Так были обнаружены многие здания, ставшие после реставрации гордостью города — Английский двор на Варварке, Белые и Красные палаты на Пречистенке и многие другие. Они существуют лишь потому, что в свое время удалось добиться срочного приостановления их сноса. Однако такое удается редко, и приговоренная к реконструкции (что зачастую означает снос) историческая застройка уничтожается без предварительного исследования.

Иной способ сэкономить на дорогостоящей реставрации — позволить зданию умереть естественным способом. Еще 30 — 40 лет назад для того, чтобы спасти дом XVII века, исследователям приходилось приписывать ему лишнюю сотню лет. Сейчас трехсотлетний возраст считается вполне веской причиной для постановки на госохрану. Однако надпись на стене дома «Охраняется государством» сама по себе еще ничего не значит. Иногда у УГКОИП (Управление государственного контроля охраны и использования памятников) есть деньги на реставрацию или хотя бы на противоаварийные работы, иногда их нет. Так, палаты XVII века на Раушской и Софийской набережных, в Староваганьковском, Знаменском и 3-м Зачатьевском переулках, находящиеся в аварийном состоянии, еще недавно считались малоинтересными постройками XVIII — XIX веков. Только когда здания уже выселили, открылась их истинная ценность. Некоторые с уверенностью можно отнести к числу наиболее роскошных дворцов столичной знати конца XVII столетия (того же уровня, что и знаменитые палаты Сверчкова на Покровке или Аверкия Кириллова на Берсеневской). В результате заброшенные, выгоревшие, поросшие деревьями жемчужины древнерусского зодчества медленно, но неотвратимо гибнут: недавно обрушились части фасадов палат в Староваганьковском переулке и на Раушской набережной.

Основанием для сноса исторических зданий, как правило, является их плохое техническое состояние. Это вовсе не значит, что восстановление невозможно. Но оно стоит больших денег. Найти заказчика, заинтересованного в полной реставрации здания, очень сложно — строительство новодела обходится значительно дешевле. Недавно префект Центрального административного округа утвердил список из более чем полусотни строений в исторической части города, подлежащих сносу как аварийные. По случаю в список угодили и два памятника федерального значения в Кривоколенном переулке (один из них — дом поэта Веневитинова). После вмешательства ВООПИиК список был исправлен. Однако аварийность подавляющего большинства внесенных в список зданий более чем сомнительна (например, в списке есть дом № 2/4 на Тургеневской площади, благополучно занимаемый рестораном «Тургенев»). Зато потенциальный застройщик будет иметь возможность освоить на освободившемся пустыре совершенно исключительную сумму. Часть приговоренных домов уже ликвидирована. Разумеется, их не обследовали специально, и теперь никто уже не узнает, какие краеведческие сюрпризы они, возможно, в себе таили.

И все-таки зачем и кому нужны эти, теперь невзрачные и обветшавшие, постройки? Эти немногочисленные уцелевшие осколки допетровской эпохи, дома наших предков, ныне затерявшиеся в глухих дворах, иногда до неузнаваемости перестроенные? Вот что говорил известный исследователь древнего Пскова Юрий Павлович Спегальский: «То кое-что», что осталось от древнего Пскова, имеет такую ценность и такую силу, что именно оно украшает и делает его Псковом«. Конечно, Москву делают Москвой и покосившиеся особнячки, и неуклюжие громады доходных домов, и сталинские высотки, и — в какой-то степени — сегодняшние новостройки. Но город, возведенный заново на прежнем месте, пусть даже и похожий на прежний, — это уже другой город. А старая Москва остается собой, пока стоят уже немногочисленные живые свидетели ее древней истории.

Городские власти, знающие, где изыскать средства на реализацию титанических замыслов Бориса Тхора (автора проекта московского Сити) или Зураба Церетели, наверняка могли бы добыть их и на спасение подлинных сокровищ русской архитектуры. Чтобы потомкам не пришлось исправлять чужие ошибки, на самом деле неисправимые.